Роберт Олен: "Меня просто поимели"
Роберт Олен (Robert Ohlén) — один из самых узнаваемых бизнесменов в мире киберспорта. Открытый, общительный с острым пониманием игровой культуры, он был харизматичным лицом одной из историй успеха в киберспорте — турниров под эгидой DreamHack. Именно он принимал решение о проведении московского DreamHack'а, и когда возникли вопросы об отмене мероприятия, сказал: "Мы проводим DreamHack для жителей страны, а не для правительства". После довольно странной истории, его уволили из его же собственной компании. Для нас эта ситуация интересна прежде всего тем, что совсем недавно промелькнула новость о скором анонсе DreamHack Moscow 2015, но теперь не совсем понятно, как перестановки в руководстве повлияют на проведение московского этапа. Подробности этой истории читайте в нашем переводе интервью с Робертом, которое взял его друг Ричард Льюис.
Повествует Ричард Льюис (Richard Lewis).
В 2006 он рискнул и купил это игровое мероприятие у двух его создателей. Под его управлением DreamHack продолжал расти и год за годом бить рекорды. Мероприятия, проводимые на DreamHack'e, превратили его в самый крупный LAN в мире, и в этом месяце, когда DreamHack будет отмечать 20-ую годовщину, он должен побить все предыдущие рекорды. Но Олен не будет принимать участие в этих празднованиях. После десяти лет работы над компанией он "освобождён от своих обязательств" 24 октября этого года. Эти перемены влекут огромный сдвиг власти в одной из самых важных и влиятельных киберспортивных организаций в Европе, а на личном уровне — уход Олена из киберспортивной индустрии в целом.
Когда мы разговаривали с ним в прошлом месяце, он выглядел довольно уныло. Даже через изображение в Skype были видны мешки у него под глазами. Он сбрил свою брендовую бородку, но всё равно выглядел старше. Мы с Оленом знаем друг друга пять лет: я работал на DreamHack в качестве журналиста-обозревателя. Мы стали хорошими друзьями. Отчасти поэтому я был единственным журналистом, с которым он согласился поговорить.
Мы обменялись незначительными фразами, а потом, когда повисла пауза, я включил свой голос интервьюера, а он закурил сигарету. Спустя несколько мгновений, хриплым напряжённым голосом он стал рассказывать, с чего началась эта драма. Всё началось в 2009 году, когда его в будущий партнёр Дэвид Гарпенстал (David Garpenståhl) пытался "убрать" Олена.
Всё произошло совершенно неожиданно, и я пришёл к выводу, что он, как вы там британцы говорите, немного тронулся". В качестве "тактического легального хода" Олен отдал все 50% принадлежащих ему акций DreamHack своему отцу. "Я делал это подразумевая, что мне вернут акции, как только проблемы уладятся. Те проблемы закончились два года назад.
Олен пережил бурю, которая преподала ему его первый суровый урок бизнеса — "не доверять никому". К сожалению, он не знал, что эти слова также распространяются непосредственно на его семью.
Около года назад Олен наконец-то завёл разговор со своим отцом по поводу тех акций. "Я никуда особо не спешил, да и дела у DreamHack шли хорошо", поэтому он не торопился раньше уладить это дело.
Я попросил отца передать мне акции обратно и поблагодарил его за помощь, но он просто в открытую отказал мне. И это повторялось не один раз. Каждый раз, когда я заговаривал об этом, он придумывал всевозможные глупые причины, почему невозможно передать мне акции, начиная с отговорок о том, что сейчас неподходящее время, заканчивая разговорами о том, как это отразится на финансах. Я знал, что всё это не правда и не имеет никакого смысла. К сожалению, я пришёл к выводу, что мой отец немного тронулся умом, и я сделал большую ошибку.
Эту ошибку было нелегко исправить. У Олена было несколько идей, как вернуть то, что он когда-то отдал, но все они были довольно неприятные. Он мог продолжить бороться, запугать своего отца так, чтобы он наконец поступил правильно, либо Олен мог выждать время, продолжить работу и наблюдать, что из этого получится. Мой друг выбрал второй вариант. И вскоре стало ясно, что ситуация действительно разрешалась сама, но за счёт Олена. Внутри компании уже шли разговоры о том, как бы его уволить.
Я думал, что у меня будут сторонники, кто-то, на кого можно положиться, но вместо этого оказалось, что большинство последовало за моим отцом. Я ничего против них за это не имею. Но тяжело отделаться от мысли, что они просто бесхребетные черви.
Олен признаёт свои собственные ошибки. Не в состоянии забыть эти разногласия с отцом и чувствуя себя глупо за то, что он сам создал эту ситуацию, Олен отчаянно искал ту же радость, которую ему раньше приносила работа. Он объяснил: "Когда я понял, что не верну себе акции, я начал спрашивать себя, что я буду делать дальше. Это заняло почти всё моё внимание, и от меня было не так много толка, как раньше."
Олен говорит, что он не пытался скрыть это от компании и вскоре провёл собрание со служащими.
"Мы все, включая меня, пришли к выводу, что нам нужны перемены в организации. Я был счастлив уйти с поста исполнительного директора, потому что ничего другого не срабатывало так же хорошо для компании. Вместо того чтобы фокусироваться на работе, всё вертелось вокруг этой глупой фигни, которая происходила внутри организации."
Несмотря на то что все сотрудники согласились с этими планами, казалось, что все единодушно решили, что компания должна оставить его, потому что в общем он был полезен DreamHack. Люди даже говорили ему, что для него есть место председателя совета директоров – "в этой роли я мог советовать и иметь влияние, без больших полномочий."
Даже была идея обыграть это, и сделать как: "классно, как будто я передаю факел." Но на какой-то стадии и без ведома Олена, планы кардинально поменялись. По словам Олена, большинство в DreamHack и даже некоторые партнёры вне его, давно знали, что именно произойдёт в последующем. Но об этом никто и словом не обмолвился, либо в ответ на вопросы Олена они отвергали всё, заставляя думать, что это просто слухи. Ещё несколько недель назад он был полностью уверен, что станет частью совета директоров и останется частью DreamHack.
Олен наконец узнал, что это не так, когда встретился с действующим председателем совета директоров Матсом Лиленкроном (Mats Liliecrona). "Мы говорили о том, кто станет моим достойным преемником, и я выразил своё мнение по этому поводу. Потом я спросил, когда состоится собрание акционеров, чтобы решить вопрос о смене председателя. Он странно посмотрел на меня и прямо сказал, что этого не будет, и мне только и оставалось недоуменно спросить: "Что?"
Конечно, у Олена было много вопросов по поводу того, что случилось. Но ответов на них не было. Как бы то ни было, было ясно, что это решение было окончательным, и что все остальные в DreamHack были удивлены тем, что он так шокирован. Компания сказала, что это групповое решение, которое было принято для всеобщего блага. Олен видел в этом только семейные разборки, потому что для его отца это был способ облегчить себе жизнь. "Председатель уверял меня, что к отцу это решение не имеет никакого отношения, что в сущности является полнейшей ерундой, потому что сейчас он представляет 70% голосов в компании."
Вдруг до меня дошло, что происходит. Меня просто выживали из DreamHack. У меня не было ни акций, ни влияния в совете директоров, ни места, куда бы я мог пойти, если они уволят меня. Меня отымели.
Красивого ухода тоже не получилось. Роберт шутит, что потом, во время его увольнения, к нему относились, как к "временному сотруднику" или стажёру, но совершенно не как к исполнительному директору.
Даже когда я начал принимать всю эту ситуацию, я всё равно не мог поверить в то, как они поступили. Однажды они просто стёрли мой имейл аккаунт и всё, что там было, без всякого предупреждения. Они как параноики думали, что я выкину какое-нибудь безумство, и продолжали лишать меня любой принадлежности к DreamHack, чему я даже не мог напрямую противостоять.
Потом пришло официальное уведомление. Это было далеко не сияющее благодарственное письмо, а больше похоже на соглашение о конфиденциальности.
"несколько дней назад я получил равнодушное письмо, в котором просто повторялись мои обязательства по договору и говорилось, что я получу шестимесячное выходное пособие. С таким же успехом могли бы просто написать "сваливай".
После этого Олен написал в Twitter серию непонятных сообщений по этому поводу. Многие, кто их прочитал, подумали, что, либо он был пьян, либо это была какая-то замысловатая шутка. В конце концов, надвигалась 20-ая годовщина, а неофициальный девиз DreamHack, который, кстати, придумал сам Олен, гласил, что они "серьёзно настроены быть несерьёзными", поэтому, казалось, что ничего нельзя принимать за чистую монету. Как бы то ни было, я подумал, что что-то не так. Олен казался непривычно сентиментальным и враждебным. Когда он сказал, что его уволили, я всё равно не мог в это поверить, пока Daily Dot не получила электронное письмо от представителя DreamHack по связям с общественностью.
Теперь Олен говорит, что он сожалеет об этих сообщениях в Twitter.
"Те твиты писал наполовину я и наполовину "BossDH" - моя онлайн персона. Конечно же, я не хочу, чтобы DreamHack потерпел неудачу. Да, неудачи некоторых людей меня теперь ничуть не расстроят, но я не хочу, чтобы DreamHack, в который я вложил сердце и душу, потерпел неудачу, каким бы разочарованием всё это для меня не обернулось. DreamHack для меня как ребёнок. Не важно, как дети относятся к тебе, но ты всегда будешь любить их."
Он провёл выходные глубоко в раздумьях и ещё глубже в бутылке виски, а в понедельник прочитал пресс-релиз от DreamHack. Это не было свидетельством его популярности, заключённое в вежливую PR статью, как раньше. Вместо этого всё было подано в FAQ-форме, где объяснялись причины и логические обоснования принятого решения. Одна часть особенно выделялась:
Почему совет директоров освобождает Роберта от поста исполняющего директора в DreamHack?
"По большему счёту, внутри компании в Роберте как в исполняющем директоре не было должной уверенности и доверия. DreamHack значительно вырос, когда Роберт занимал должность исполняющего директора, но мы уверенны, для того, чтобы продолжать развитие, нам необходимы структурные изменения, которые сейчас и происходят."
"Это просто пиарная чушь", - отвечает Роберт. "Причина была не в этом. Мы все вместе пришли к решению, что я уйду с поста исполнительного директора, и что это будет большой шаг к лучшему для компании."
Сейчас мне 47, через три года будет 50. Я уже далеко не юн. В ближайшем будущем я собирался уйти в сторону на каком-то этапе. Имело бы смысл сделать это после DreamHack Winter, так как это знаковое событие, и эта перемена выглядела бы естественно.
Я объяснил ему, что люди, читающие эту статью, могут чётко увидеть в ней мысль о том, что компания больше не доверяла ему. Это довольно осуждающее заявление, особенно, если оно исходит от семьи и сослуживцев, с которыми работаешь долгое время. Я спросил, может, он мог бы посмотреть на всё с их точки зрения и, возможно, найти причину, почему их вера вдруг неожиданно исчезла.
"Возможно, причина была в том, что я потерял свой энтузиазм. Я согласен, в последние шесть, а может и восемь месяцев, я не выполнял свою долю работы так, как делал это раньше. Из-за этой ситуации с отцом, из-за того, что меня обманули, и теперь мне придётся надеяться только на себя, мои паруса сдулись."
Как бы то ни было, он настаивает, что, несмотря ни на что, он хорошо выполнял свою работу исполнительного директора и может гордиться своим наследием DreamHack.
Когда стало ясно, что его заменят, Олена начали изолировать от дел в компании. "Я начал случайно узнавать о том, что происходит в компании, когда мне по ошибке приходили копии чужих имейлов, и мне приходилось спрашивать, что же всё-таки происходит на самом деле." Это только усложнило его работу.
"Это выглядит, как предательство людей, с которыми я годами работал. Люди, которых я сам нанял и дал им возможности, не последовали за мной – они пошли за моим отцом."
Это были унылые дни для бывшего исполнительного директора. Вдалеке от жены и детей, он сидел дома в попытках побороть свои порывы отреагировать ещё как-то на заметки в масс-медиа. Он марафоном смотрит "Клан Сопрано" и шутит, что это шоу ему сейчас близко, как никогда. Когда я спросил его о том, что он собирается делать, он пожал плечами и пожелал избежать любых разговоров о будущем. Потому что, как он выразился, настоящее сейчас довольно проблематично.
"У меня сейчас есть более неотложные проблемы", - говорит он. Его жена – студентка в Лондонской школе экономики, и ему нужно содержать четверых детей. "Мне придётся продать второй дом, чтобы свести концы с концами. Конечно, все эти проблемы схожи во всех развитых странах, но мне нужно платить по счетам, и вся эта ситуация поставила под сомнение мою способность делать это на протяжении долгого времени."
Наконец, я задал вопрос, о котором никогда не думал, не было и намёка на то, чтобы мне пришлось его когда-либо задать Олену: будет ли лицо DreamHack работать на другую киберспортивную компанию?
Сейчас мне тяжело даже думать о том, что я останусь в киберспорте. Всё моё природное чутьё говрит мне: "Смени имя и открой где-нибудь лавочку по продаже тако." Но, если серьёзно, я сейчас понятия не имею, что буду делать. DreamHack так долго занимал большую часть моей жизни, и я не думал, что наступит момент, когда мне придётся думать, чем заняться, если DreamHack уйдёт из моей жизни.
Скоро он уедет в Лондон, где, как он надеется, сможет составить более удачные планы на будущее, потому что он встретит своего "советника" - свою жену.
Она всегда знает, что делать. И мне кажется, она скорее всего скажет: "Пошли всё это на хрен."