Ящик Пандоры
Открыв ящик Пандоры, он сперва разочаровался, обнаружив компьютерный диск, и только потом, вставив его в дисковод, открыл для себя целый мир…
Сегодняшний день начинался также, как начинаются обычные дни - Паша с трудом встал, съел на завтрак то, что обычно едят на завтрак, и поехал, в обычный институт, в который он поступил, чтобы не идти в армию (и потому что неплохо сдал экзамены), чтобы встретить обычных людей, с этими их обычными «привет, как дела?», «вам с сахаром?», «вы выходите на следующей?». В институте он, как обычно встретил Артема, который, как всегда, рассказывал, что на этих выходных была уж точно последняя гулянка, и он наконец-то принимается за учёбу, кстати, нет ли у тебя, Паша, лекций по высшей математике? И Паша, конечно же, посмотрит их дома, и Паша, конечно же, говорит что-то еще, пока их, как всегда не прерывает преподаватель, точный как преподаваемые им науки. И если вы слышите баритонистое «Доброе утро, садитесь пожалуйста по местам» - то можете не сомневаться, что время ровно 10-00, и что пару ведёт Владимир Константинович. Сегодня он поздравил аудиторию с их последней, или крайней, кому на сколько позволяет суеверие, лекцией в этом семестре, и начал, как обычно, покрывать доску формулами, правда, Пашу формулы интересовали только первые пол часа, а потом он с бОльшим интересом рассматривал надписи на парте, меню телефона или фигуру однокурсницы, окончательно сбившись с логической цепочки синусов и косинусов. Паша скучал, считал минуты, как офисный работник, и постепенно реальность опадала, звуки баритона становились далеки от него, как Америка, и он очутился в воспоминаниях, где почему-то, как и вчера вечером хозяйничала его любимая игра.
Мир воспоминаний, или иллюзий, или иллюзий и воспоминаний был цветным – пехотинцы терранов там отстреливались, прячась в бункерах от толпы зергов, сеющих зло и жижу на своём пути, а мудрые протосы, с глазами буддистских монахов, заряжались энергией пси. Война шла не на жизнь, а на смерть, ведь по-другому она и не может идти. Ракеты, огненные столбы, разрушающая энергия, плевки ядовитой жидкостью, и, наконец просто рукопашная, победа и поражение, всё что хотите, всё зависело лишь от Паши, и от его нажатий на кнопку мышки…
Но реальность (та, в которой Владимир Константинович со своими баритоном и немецкой пунктуальностью, отпускал всех пораньше, ведь им надо готовиться к сессии, да и все формулы давно легли на доску) все больше окунала в себя Пашу, и вот он уже убирает тетрадку в портфель, закидывает его за спину, и выходит из аудитории в перерыв.
В перерыве его как всегда ждали разговоры с Артемом, Олей и, например Васей, из тех разговоров, что обычно забываются уже к следующему перерыву, особенно когда следующую лекцию ведёт бабушка, в полумаразме, с заунывным голосом, и на которую он пойдет, только потому, что это последняя лекция, и может быть там скажут что-то важное об экзамене.
Но что-то важное об экзамене, конечно же, не сказали, ведь всё и так было понятно, приходите ровно в назначенное число и время, берите с собой зачётку и знания. Паше опять пришлось заскучать, под монотонный рассказ преподавателя, и ища себе дело по важнее истории России 20го века, он, спрятавшись за спинами однокурсников, достал было курсовую, чтобы пересчитать наконец-то этот третий раздел, из-за которого что-то не сходится, но обстановка была не рабочая – слишком монотонно говорила «бабушка», слишком отвлекал Артём, со своими разговорами, слишком запутался он в паутине чисел третьего раздела курсовой…
Они были кровожадны, и думали только об одном. Как муравьи, что тащат соломинки в муравейник, они думали только об одном. Рой. Надо развивать Рой. Они всё часть одного большого разума, который думает только об одном. Рой. Надо развивать Рой. И атаки сыпались одна за другой. Зерги давили, и не давали передохнуть, не успевали пехотинцы убить последних тварей, а рабочие отстроить новые бункеры, как новая волна атак покрывала землю кровью и слизью от этих тварей. Не продохнуть. Не перевести дух. Всегда в напряжении. Это война. Это игра. Хорошо, что зерги не знали, что у него есть еще одна база, и что во время их, последней (чего они тоже не знали) атаки к ним в Рой прилетит несколько десантных кораблей…
Паша резко выскочил из воспоминаний, поняв, что Артём смотрит на него вопрошающе. Паша спросил, что он хотел, извини, я что-то задумался, загрузился, наверное, надо больше спать (меньше играть), и Артём ответил, да, про тот бар, где я был на выходных, предлагаю собраться там после сдачи сессии. И Паша отвечает, да, можно попробовать, я не против.
Дальше он опять скучает, считает минуты, погружается в фантазии, о чём-то говорит с Артёмом, а потом наступает перерыв, где его, как обычно, ждут разговоры с Артёмом, Олей, и, например, Васей, из тех разговоров, что… А потом был семинар, последний, перед сдачей курсового, которая назначена на среду, где он пытался найти ошибку в третьем разделе с помощью преподавателя, и начал исправление, правда, числа всё равно путались сами в себе, и обстановка была не рабочая. Две девочки-отличницы уже сегодня получили роспись на титульном листе, еще несколько человек должны были придти в среду с небольшими исправлениями и зачётками, а у него никак не сходился этот третий раздел. Ну, ничего, думал Паша, сегодня дома спокойно сяду и доделаю, преподаватель же сказал мне, что я нормально работал в течении семестра, соображал, и странно, почему до сих пор топчусь на одном месте.
Пара, как впрочем, и учебный день закончилась, и Паша, как обычно, поехал домой, в обычно потном в это время метро и перетасовывал, как карточный шулер, мысли, чтобы чем-то себя занять, и всё чаще возвращался к своей любимой игре.
Протосы мудры, и с ними нужно быть очень осторожным. Нужно быть всегда на чеку. Чуть зазеваются пехотинцы терранов, чуть увлекутся сражением (хотя как им можно не увлечься?), и тут же протосы накроют их штормами пси-энергии, уничтожающими всё вокруг. В прошлый раз он не учёл это, а ведь всё вроде бы было так хорошо, его армия заняла несколько баз, окопалась в бункерах, пехота выдвинулась вперед, и вот оно вроде бы финальное сражение, и враг, поверженный, отступает, и его пехотинцы вскидывают автоматы, чтобы нанести последний залп в этом узком ущелье, как неожиданно, штормы энергии пси накрывают всё вокруг, и некуда бежать, и никуда не скрыться, в этом ущелье давка из вчерашних триумфаторов, отдающих последние капельки жизни.
Выходя на своей станции, Паша сделал пометку в том ежедневнике, который был вмонтирован в его память: «не увлекаться победами, быть хладнокровным до конца». Выходя на улицу, эту обычную улицу, где оборванные алкоголики просят десяточку, на какой-нибудь нелепый билет в метро, где дамы забальзаковского возраста толкаются своими тележками и рассуждают о нравах современной молодежи, где… да что там, выходя на улицу, Паша думал, куда катятся все эти люди, накручивающие себя проблемами, словно катушку проводами.
Хорошо хоть до дома было всего пять минут, и мама, обменяв телевизор в гостиной на телевизор на кухне уже подогревала ему еду. Как обычно, ответив на вопрос о том, как у него сегодня дела, фразой «нормально, всё как всегда», Паша запустил ложку в ту еду, что обычно едят на обед, а мама начала рассказывать ему о том, что смотрела очень, конечно же, интересную передачу о том, как люди исчезают в одних местах и появляются других, там еще один профессор выступал... к счастью, Паша научился пропускать все эти рассказы о очень, конечно же, интересных передачах мимо ушей, погружаясь, как дайвер в свои мысли.
Терраны практичны. Они никогда не пойдут на риск, если не будут уверены на те проценты, на которые вообще можно быть уверенным. Они будут долго сидеть у себя на базе, спрятавшись в бункеры и за турели, будут копить армию, пока не наберут критическую массу (или пока им просто не надоест), и тогда они выдвинут вперёд весь свой мощный кулак, и сотрут с лица земли, или любой другой планеты, всех своих врагов. А значит надо использовать их же сильные стороны против них, как подобает мудрому воину.
Паша доел, мама договорила. По телевизору скоро начиналась передача, где политики, журналисты, и просто хорошие люди будут спорить о новой системе образования, и мама уже отправилась в гостиную, чтобы не пропустить её. Паша сам помоет посуду, конечно, мам, я буду у себя.
Потом он пойдет в свою комнату, включит компьютер, и сначала сыграет немножко в свою любимую игру, и потом, конечно же, будет доделывать курсовую, с её этим третьим разделом. Сейчас, полчасика, ну или часочек, и всё. Ведь он целый день мечтал о том, как запустит свою любимую игру, которую он нашел в ящике Пандоры, ящик Пандоры в магазине (иголку в яйце), магазин ан улице, а улицу на планете, с которой спустя 300 с чем-то лет взлетят первые корабли терранов…